Пока ни в одно подразделение этот Фронтовик не добавлен.
Захоронение:
-
Дополнительная информация
Домашний адрес во время войны:
Родственники во время войны:
Дата призыва:
0.8.1940
Место призыва (военкомат):
Отдел НКВД г.Шяуляя
Дополнительные сведения:
Душанский Нахман Ноахович родился 29 декабря 1919 года в городе Шяуляй в Литве в еврейской семье потомственных военных. Был одним из пятерых детей (братья Пейсах, Ицхак и Яков, сестра Рохл). Дед — Яков Душанский-Коган, из кантонистов, участник Крымской войны и обороны Севастополя, получил по Указу российского императора право жить вне черты осёдлости и право на земельный надел, поселился в Вильнюсе. Отец Ноах Душанский, участник Первой мировой войны, был отравлен в бою газами, попал в немецкий плен и вернулся домой инвалидом по зрению. После выселения еврейского населения из прифронтовой полосы в 1915 году семья оказалось в Шяуляе, где отец работал грузчиком-носильщиком на вокзале. Мать — Фрейдл, родом из бедной семьи.
Родители погибли в начале Великой Отечественной войны: отец был убит литовскими полицаями в Шяуляйском гетто, мать после ликвидации гетто была отправлена в концлагерь Майданек и казнена там в газовой камере. Сестра Рохл и брат Пейсах были расстреляны литовскими полицаями при попытке уйти в советский тыл в июне 1941 года (убийц нашли только в 1949 году). Ещё один брат, Ицхак, находившийся в пионерлагере под Палангой в первые дни войны, погиб при невыясненных обстоятельствах. Выжил только брат Яков, который работал в госпитале на момент начала войны.
12 братьев отца Нахмана разъехались по разным странам, в том числе США и ЮАС. Душанский был женат, его супруга Тамара училась на медицинском факультете.
Нахман с пяти лет учился в частном «хедере», а затем в частной школе филантропа Френкеля, владельца кожевенного завода. Закончив шесть классов, с 13 лет пошёл работать. В 14 лет познакомился с подпольщиком Гринфельдом (погиб на фронте Гражданской войны) и вступил в подпольный комсомол Литвы. Участвовал в подпольной революционной деятельности, был ответственным за хранение и распространение нелегальной литературы (тайник находился в здании Еврейского Шяуляйского центрального банка).
В 1935 году Душанский был арестован по указанию начальника тайной полиции Аукштакалниса, который внедрил в коммунистическую организацию шпиона. Подвергся избиениям и пыткам, однако не выдал месторасположение тайника с коммунистической литературой и вскоре был выпущен из тюрьмы. В июне 1936 года, после выпуска листовки «Воззвание к народу Литвы», в которой осуждался жестокий приговор по делу о крестьянском восстании в Сувалкии, Нахман был снова арестован в составе группы из девяти человек. Его отправили в колонию для несовершеннолетних уголовников в Калнабержай до достижения 17 лет (ещё семерых отдали сразу под трибунал). После этого Нахман был приговорён Окружным военным судом (судья полковник Леонас) к шести годам тюремного заключения (лидер группы, Нехама Шпайте, получила 15 лет тюрьмы, остальные из старшей группы — от 10 до 14 лет, несовершеннолетние также получили по 6 лет тюрьмы). Отбывал срок в Шяуляйской тюрьме, а потом в новой политической тюрьме в Расеняй.
В 1938 году в тюрьме был принят в Компартию решением подпольного комитета, руководителями которого были бывшие офицеры армии Мацкевичюс и Годляускас, а также инженер Любецкис. О существовании комитета знало начальство, но не стремилось обострять ситуацию, поэтому провокаторов среди заключённых почти не было (кроме сторонников нацистской партии из Клайпеды). Во время заключения Нахман получал от соратников по партии экземпляры советских газет на русском языке, сумел в тюрьме закончить заочно восемь классов средней школы и даже прочёл в оригинале «Майн Кампф».
Ещё в начале сентября 1939 года в тюремной камере Душанского появился радиоприёмник, по которому он узнавал все новости о начавшейся войне (в том числе и о разгроме Польши).
19 июня 1940 года он был освобождён новым советским правительством Литвы и был торжественно принят в МОПРе Каунаса, после чего уехал в Шяуляй работать.
В августе того же года был призван в Красную Армию. Как бывший подпольщик и коммунист, Нахман был рекомендован Мацкявичусом, начальником отдела НКВД в Шяуляе, в те же войска НКВД, однако отказался и был направлен в пограничные войска — в оперативную часть уездного отдела НКВД в Тельшяй, на должность помощника оперуполномоченного НКВД. Душанский лично участвовал в пресечении попыток перехода границы немецкими агентами и литовскими националистами из Литовского фронта активистов: в течение весны 1941 года отделом было арестовано свыше 40 вооружённых агентов Третьего рейха, причём во многих случаях агенты отстреливались. Однако во многих случаях шпионам удавалось незамеченными перейти границу, и их арестовывали уже в городах. Большую помощь оказала супруга начальника территориального отдела разведки Литовской Республики Якиса, сбежавшего в Третий рейх после присоединения Литвы к СССР: она сообщала всю информацию о лазутчиках и диверсантах.
Душанский оказался одним из немногих, кто сумел выведать дату начала вторжения немецких войск в СССР — в конце апреля 1941 года им был арестован шпион из Литовского фронта активистов, у которого была найдена пачка пропагандистских листовок, на которых была отпечатана дата грядущего вторжения. В них содержались многочисленные антисоветские, антисемитские и прогерманские лозунги, а подписаны листовки были генералом Стасисом Раштикисом, которого гитлеровцы собирались назначить премьер-министром марионеточного государства, однако из-за раскрытия плана лишили поста и оставили под домашним арестом до определённого момента. По словам Душанского, «Хезболла» позднее почти полностью скопировала текст воззвания Раштикиса для своих листовок. Также был привлечён к массовым арестам и депортациям литовских «врагов народа» в ходе июньской депортации 1941 года.
18 июня 1941 года Душанский, находившийся в отпуске в Крыму, получил распоряжение вернуться к службе. 21 июня он поездом прибыл в Минск и в час ночи направился поездом в Ригу, но по пути через Шяуляй стал свидетелем начала Великой Отечественной войны: немцы сбросили бомбы на аэродром Зокняй, где размещались истребители, и Душанский попал под налёт. Отец приказал Нахману немедленно отправляться в расположение воинских частей, и тот направился поездом в сторону Тельшая. Семью пытались эвакуировать, однако сообщения о вторжении кто-то расценил как ложную тревогу и попытку посеять панику, вследствие чего эвакуация партактива и гражданских лиц была отменена, а начальника городского отдела НКВД Мацкевичюса, требовавшего организовать эвакуацию, сняли с должности.
С группой пограничников Душанский отступал по маршруту Тришкяй — Валга — Псков — Дно — Ленинград. Когда у Тришкяя его поезд был разбомблен, Душанский открыл секретный мобилизационный пакет, составленный ещё за месяц до начала войны заместителем начальника отдела Морозовым. В пакете указывалась точка сбора для сотрудников на случай начала войны. Вечером 22 июня выжившие работники НКВД и пограничники двинулись в сторону Латвийской ССР, города Валга, ведя бои против немецких войск. В течение первых 10 дней группа пограничников уничтожила несколько групп немецких десантников. 2 июля группа, усиленная другими командирами и бойцами, вышла к Пскову, сохранив все свои документы: к тому моменту Нахман был ранен осколком в ногу, но справку выписывать отказался, чтобы не быть признанным негодным к строевой службе. Душанский покинул со своими бойцами Псков в день захвата его гитлеровцами (Псков был захвачен 9 июля 1941 года) и добрался до станции Дно, откуда прибыл поездом в Ленинград. Группа, будучи в окровавленной военной форме, собрала много трофейного немецкого оружия: тяжелораненых оставили в госпитале, а здоровых направили в Молотов. 210 бывших сотрудников НКВД из прибалтийских республик были разделены на три группы.
Во второй половине октября 1941 года все три спецгруппы НКВД были направлены в Москву. По сообщению командира, полковника Железнякова и бывшего «латышского стрелка», Сталин назначил прибалтийские спецгруппы НКВД ответственными за охрану правительственных объектов Москвы. На некоторое время поезд с сотрудниками был задержан в Уфе в связи с появившимися слухами об эвакуации правительства в Куйбышев. Командиром группы Душанского был назначен Пятрас Расланас. Служба продолжалась до 8 ноября 1941 года, когда бойцов отправили в Центральную школу НКВД и объявили об их отправке на тыловые работы. Зимой 1941 года, по словам Душанского, его спецгруппа рубила дрова для отопления ведомственных и правительственных зданий. Весной 1942 года они вернулись в школу НКВД, где начались специальные занятия: среди преподавателей были руководитель КПГ Вильгельм Пик и сын Якова Свердлова Андрей, а также многие пленные офицеры вермахта, перешедшие на советскую сторону. Часть курсантов была направлена в Центральный штаб партизанского движения, а Душанский с группой других остался при разведуправлении. Группу курсантов позже направили в немецкий тыл для развёртывания партизанской и агентурной деятельности, и Душанский в этот состав группы не попал. Осенью 1942 года после реорганизации все оперативные группы были временно переподчинены республиканским партизанским штабам, а летом 1943 года закончился полный курс ускоренного обучения.
В школе НКВД готовились «территориальные специальные группы НКВД для работы на освобождённых территориях» в разных республиках, которые должны были бороться против немецких диверсантов и выявлять коллаборационистов всякого рода. Сотрудники узнали полностью структуру вермахта, гестапо, абвера и полицейских частей, а также все детали быта и снабжения немецких солдат. Помимо этого, солдаты были обучены приёмам боевого самбо, обезвреживанию взрывчатых веществ и установке мин, стрельбе из разных видов оружия и ножевому бою, а также организации засад, поисков, маскировке, взятию «языков» и преодолению эшелонированной обороны противника. Занятия велись на русском, что осложняло дело, поскольку русским языком свободно владели не все (в том числе и Душанский). С осени 1943 года и до начала операции «Багратион» прибалтийские спецгруппы НКГБ стали использоваться как войсковые разведчики. В январе 1943 года Душанскому было присвоено специальное звание младшего лейтенанта госбезопасности (приравнено к армейскому званию «старший лейтенант»), а в 1945 году он уже был капитаном, поскольку специальные звания для офицеров госбезопасности были отменены.
Нахман Душанский руководил литовской спецгруппой из 12 человек (среди них упоминались Стасис Скокаускас, Гилелис Блохас, Иван Антоновас), которая взяла в плен 11 офицеров на вражеской территории по заданиям 1-го Прибалтийского фронта, не потеряв в тылу никого из сотрудников. По словам Душанского, никто из пленных не пытался привлечь к себе внимание или сбежать. Летом 1943 года он начал участие во фронтовых разведоперациях под Смоленском и в БССР. После взятия Смоленска его группа получила приказ найти и доставить живыми (или уничтожить) как можно больше руководителей полицейских частей и верхушку немецкой военной администрации, причастной к расправам над мирными жителями. Помощь спецгруппе НКГБ оказывали партизаны. Серия таких операций прошла в Хиславичах, Любавичах и ещё нескольких местах. Так, в Любавичах были захвачены комендант, бургомистр и начальник полиции Жарыхин, который руководил карательными рейдами против партизан. По приговору председателя военно-полевого трибунала Якоби, полицая Жарыхина приговорили к повешению, однако в момент приведения приговора в исполнение верёвка лопнула, и судья решил заменить смертную казнь 25 годами лишения свободы и ссылкой в один из сибирских ИТЛ. Местные жители возмутились и сами казнили Жарыхина на глазах у военно-полевого трибунала.
Весной 1944 года несколько сотрудников НКГБ как уполномоченные СМЕРШ занимались сопровождением санитарных эшелонов, проверяя, кто ехал в тыл. В РККА шёл призыв с освобождённых территорий, но среди призывников были многочисленные бывшие коллаборационисты, которые попали в армию через полевые военкоматы и под фиктивными именами попадали в армию. Многие из них погибали в бою или же ехали в санитарных поездах в тыловые госпиталя. Так, один из офицеров литовской спецгруппы НКГБ обнаружил сразу трёх полицаев из Украинской вспомогательной полиции, которых и сумел отправить под трибунал. На третий день после освобождения Минска все три спецгруппы НКГБ в последний раз встретились, договорившись об окончательном разделении и продолжении службы на территории своей республики. Личный состав литовской спецгруппы был пополнен до 120 человек, и она тут же получила задание от первого секретаря ЦК КП Литовской ССР Снечкуса первой войти в Вильнюс и не дать Армии Крайовой и польскому эмигрантскому правительству повода для предъявления территориальных претензий.
Штурмовая группа под командованием Пятраса Расланаса, вооружённая ручными пулемётами, отправилась на нескольких «студекбеккерах» в Вильнюс, Душанскому дали под командование взвод. По ходу встречи группа вынуждена была изменить маршрут, так как перед ней действовали подчинённые Павла Судоплатова, и направилась через Гродненский тракт, в сторону Бутримонаса. Группа захватила ключевые точки перед Вильнюсом, борясь против мелких немецких групп и польских партизан Армии Крайовой, и дала знак советским частям вводить войска в Вильнюс. На помощь Душанскому пришёл еврейский партизанский отряд, который помог группе взять Президиум Верховного Совета Литвы и гору Гедиминаса, причём в ходе боёв за гору НКВД вынуждено было отогнать поляков из АК. Пленных поляков, по словам Душанского, раздели до трусов и насильно отправили домой. Советских солдат радостно встретили несколько десятков вильнюсских цыган, переживших немецкую оккупацию.
Также группа НКГБ участвовала во вступлении в Каунас. Немцы ушли оттуда без боя, первым в город вошёл спецотряд литовского НКГБ под командованием полковника Воронцова. В Каунасе сотрудникам НКГБ необходимо было захватить генерала войск СС Карла Егера и начальника полиции генерала Люциана Высоцкого, однако Егер и Высоцкий уехали на машине под охраной в сторону Кёнигсберга ещё за три часа до появления спецгруппы НКГБ. Бойцы тем временем захватили здание гестапо и немецкой разведшколы, где были захвачены важные документы, которые немцы не успели сжечь. На рассвете Душанский добрался до Вильямполя, где находилось каунасское гетто, и встретился с выжившими. 17 человек во главе с Гитель Вайсман-Березницкой встретились с отрядом Душанского, который передал им еду, обувь и одежду. Душанский также обнаружил массовые захоронения в Девятом Форте и после этого принял решение довести дело по поимке полицаев и карателей до самого конца .
За свои успехи группа получала регулярные награды в виде американских консервов и нескольких бутылок водки. Сам Душанский был отмечен орденами Отечественной войны I (1945 год) и II степеней (1947 год), а также медалью «За отвагу» (1946 год). Согласно показаниям бывшей кадровой оперативной работницы МГБ Литвы в 1940-х годах, в Управлении отдела кадров МГБ хранилось дело, в котором была копия представления трёх бойцов группы — Душанского, Шимкуса и Стаскявичуса — к званиям Героя Советского Союза, к ордену Ленина и к ордену Красного Знамени соответственно. В наградном листе упоминались все 11 пленных немецких офицеров, взятых группой Душанского, однако дело затерялось, и в итоге сослуживец Душанского Шимкус был награждён только орденом Боевого Красного Знамени, а Стаскявичюс — орденом Красной Звезды. По словам старших товарищей, Поскрёбышев забраковал это представление, и только в 1967 году по наградному листу Душанский был награждён орденом Ленина с личным поздравлением от председателя КГБ Ю.В.Андропова.
Летом 1944 года после занятия Литвы Нахман Душанский был направлен в Каунасское управление МГБ Литвы в 5-й отдел, в Отделение по борьбе с бандитизмом (главное подразделение 5-го отдела). В составе отдела были 32 офицера, которые занимались выявлением и поимкой лиц, сотрудничавших с гитлеровской военной администрацией и участвовавших в военных преступлениях, а также ликвидацией членов антисоветского вооружённого подполья (в том числе и заброшенных на территорию СССР западными спецслужбами), собирательным названием которого было «лесные братья». Начальниками 5-го отдела при Каунасском управлении МГБ были последовательно Мартавичус и Олейник, а отделом по борьбе с бандитизмом руководил Беркович, преемником которого Душанский и был назначен. В отделении была спецгруппа из 7 человек. Ядро отделения по борьбе с бандитизмом составляли коммунисты и подпольщики, работавшие с 1940 года в НКВД ЛССР — среди них были литовцы, русские, евреи и даже один татарин, старший лейтенант Николай Танчурин (уволен из органов МГБ за расхищение средств, выделенных на борьбу против агентуры). Также в отделении служили опытные боевые офицеры и разведчики. Среди редких подпольщиков без опыта был портной Моченис, которого однажды Душанский спас в бою у Швенчониса, застрелив двух «лесных братьев», которые чуть не выстрелили в спину Моченису.
Отделению зимой 1944 года противостояли от 3 до 4 тысяч антисоветских партизан (для сравнения: в составе вермахта и шуцманшафта на январь 1945 года насчитывалось 36,8 тыс. литовцев). Они совершали мелкие теракты. В конце войны активизировались польские формирования бывших партизан АК и польское антисоветское подполье в Вильнюсе, против которых МГБ и вело основную борьбу. К зиме 1945 года были разгромлены все окруженцы из частей вермахта. Также велась борьба против мародёров: в мае 1945 года. Также велась борьба с уголовниками: в мае 1945 года отдел Душанского, расследуя убийство литовской семьи недалеко от Девятого Форта, поймал группу убийц, коей оказалась банда из семи военнослужащих, ограбивших дом и забравших на память из дома кусок атласной скатерти. Однако после Фултонской речи Черчилля в Литве начался всплеск активности со стороны сопротивления, и порой в сутки совершалось до трёх диверсий.
Одним из лидеров движения националистов на юге Литвы был Сергеюс «Литас» Станишкис, бывший офицер Русской императорской армии и Войска Литовского, служивший в 12-м батальоне шуцманшафта под командованием Анатанаса Импулявичюса. Он распространял листовки на русском языке «Готовьтесь к атомной бомбе!», пытаясь запугать местных жителей возможным вторжением войск бывших западных союзников, а вскоре его группа истребила всё русскоязычное население деревни Обшутай. Не без помощи Станишкиса в Литве активизировались многочисленные антисоветские отряды и обычные банды, которыми руководил Общелитовский освободительный фронт из-за границы. Руководитель Союза борцов за освобождение Литвы (ЛЛКС) Йонас «Витаутас» Жямайтис стал создавать подпольные округа и отряды, набирая туда в том числе дезертиров, уголовников и бывших полицаев.
Нарком ГБ Литвы Александр Гудайтис-Гузявичюс, пытаясь предотвратить катастрофу, обратился с письмом к Сталину с просьбой отменить призыв из-за роста дезертирства и угрозы создания серьёзной антисоветской силы из «лесных братьев», однако не добился ничего своим письмом. Гудайтиса сняли с должности (его заменил Ефимов), а призыв продолжался до конца войны. К 1947 году в лесах скрывались от 17 до 20 тысяч человек, оказывавших сопротивление советской власти; по оценке МГБ ЛССР, число «несдавшихся» доходило до 32 тысяч человек, но они по большому счёту бездействовали, ожидая условного сигнала, а МГБ сковывала все их действия. Первый секретарь ЦК КП Литовской ССР Снечкус долгое время отказывался от операции против повстанцев, опасаясь за репутацию СССР в мире и за возможные жертвы со стороны мирного населения, а также в связи с нехваткой сил НКВД и невозможностью участия обычных армейских частей Прибалтийского военного округа. Снечкус выступал за мирное решение проблемы: так, по его требованию нарком внутренних дел Литовской ССР Барташюнас даже предлагал амнистии бойцам антисоветского сопротивления, не совершившим тяжких преступлений, в обмен на то, что те сложат оружие. Около 5 тысяч человек сдались, получили новые паспорта и справки о том, что преступлений не совершали. Тем не менее, их часть подверглись ссылке и преследованиям.
Поиск и ликвидацию вооружённого антисоветского сопротивления МГБ Литовской ССР вело благодаря сохранившимся немецким документам: в Вильнюсе была захвачена телефонная и адресная книга с адресами руководителей СД и гестапо в Литве, а на их квартирах были найдены многочисленные документы; в Каунасе были захвачены архивы разведшколы абвера и часть архивов гестапо. Так НКГБ Литовской ССР завёл серию уголовных дел на карателей из полицейских батальонов и на весь их командный состав. Общее число разыскиваемых преступников, участвовавших в расстреле, выросло до 8800 человек, ещё 3200 человек служили во вспомогательных и тыловых подразделениях, но временно не числились подозреваемыми, поскольку их причастность к убийствам не была ещё доказана. Одним из первых отделом Душанского стал расследоваться 12-й батальон шуцманшафта (2-й литовский полицейский батальон), которым некогда командовал Антанас Имупулявичюс, причастный к убийствам 20 тысяч пленных красноармейцев и 70 тысяч еврейских жителей (сам он сбежал в США, однако американцы его не выдали советским властям). В 1949 году Душанский получил письмо от каунасского немца Фишера, сотрудника «Штази», который обнаружил архивные документы гестапо о литовских карателях и вознаграждениях, которые они получали за убийства партизан и мирных жителей. Душанский, сняв со всех литовских документов фотокопии и сопоставив их с информацией из архива Фишера, получил полную доказательную базу, изобличавшую литовских полицаев в массовых убийствах и пытках мирного населения в годы войны.
Ликвидация лидеров антисоветского подполья велась иногда при помощи местных жителей, в той или иной степени сотрудничавших с МГБ. Иногда чекисты шли на различные меры, выманивая «лесных братьев» на встречи с соратниками и систематически их уничтожая:
Калман Лурье из Шяуляя ночью случайно столкнулся с неким Стасисом, который работал в горисполкоме начальником стройотдела. По словам его соседей, этот Стасис убил всю семью Лурье в годы войны. Калман рассказал Душанскому об этом подозрительном человеке, и вместе с сотрудником МГБ Йонасом Матулайтисом они задержали убийцу, который тут же сознался в убийстве и показал место, где были казнены Лурье.
После освобождения Каунаса в 1944 году Душанский встретился с Йонасом Баршкетисом (агент «Примас»), который искал своего брата Витаутаса (он работал охранником Снечкуса в НКВД, призывая по радио литовцев подняться на войну против немцев). Йонас в годы войны был директором буфета в здании каунасского гестапо и в дневнике записывал подслушанные им в буфете разговоры полицаев о том, кто и какие вознаграждения получал за убийства и аресты гражданских лиц (список этих наград оказался в учётной книге), и все эти записи Йонас передал Душанскому. Йонаса внедрили в подпольную антисоветскую организацию Каунаса, и он стал сообщать всю информацию о полицаях, тем самым оказав помощь в поимке множества коллаборационистов. Одним из пойманных оказался лютеранский пастор Йодас Чернаускас, сменивший фамилию на Шварц и устроившийся работать электриком. Он участвовал в массовом убийстве каунасских евреев с 23 по 25 июня 1941 года, в ликвидации Минского гетто и расстрелах белорусских партизан, однако в горэнергоуправлении в городе Швенчонис его всё-таки удалось арестовать.
Бывший генерал медицинской службы, профессор Вильнюсского государственного университета Маркулис стал агентом «Орёл» в фиктивной антисоветской организации «Общедемократическое сопротивление», созданной Антанасом Снечкусом и Александром Гузявичюсом. Он «выкурил» командира вильнюсского «Округа Великой Борьбы» из Жемайтской области ЛЛКС Куликаускаса по прозвищу «Зелёный Чёрт» и стал убеждать командиров «лесных братьев» не вступать в открытый бой против советских войск до тех пор, пока США не объявит войну Советскому Союзу. Для большей убедительности Куликаускасу передали 6 тысяч легальных паспортов, которые, однако, были сделаны в МГБ, поэтому все прекрасно знали, кто из партизан и где действовал. Куликаускаса поймали на фиктивной встрече с английским шпионом и осудили за преступления на службе нацистов, приговорив его к расстрелу. Маркулиса раскрыл Юозас Лукша, и позже профессора вывезли из Литвы.
Агент Йочус был внедрён в банду Лаздняйского уезда из десяти офицеров литовской армии. В соседнем уезде была образована «лжепартизанская группа» якобы из литовцев-дезертиров Красной Армии. Душанский настаивал на том, чтобы вывести из банды Йочуса, однако уполномоченный по Литовской ССР комиссар госбезопасности Ткаченко отверг эту инициативу. В результате на встрече вся «лжепартизанская группа» была перебита, а среди жертв оказался и Йочус. Начальник каунасского управления МГБ полковник Я.Ф.Синицын признал ошибку в операции.
В 1949 году Душанский вместе с Матулайтисом поймали связного «лесных братьев» по кличке «Витаутас», с помощью его показаний арестовали группу бывших полицаев под командованием майора Сметоны. После обнаружения архива Шяуляйского горкома партии Душанский выяснил, что его сестра и брат погибли от рук этой банды. Сам Сметона позже был расстрелян.
Нахман Душанский участвовал в разработке операций по поимке трёх особо опасных руководителей «лесных братьев» — Юозаса «Даумантаса» Лукши (поимкой занимались сотрудники из Москвы, но Лукша был убит), Йонаса «Витаутаса» Жямайтиса (арестован) и Адольфаса «Ванагаса» Раманаускаса (арестован).
Лукшу узнали впервые на встрече литовской молодёжи с Ильёй Эренбургом и опознали как участника массового убийства евреев в Каунасе в центральном гараже «Летукис», однако он успел сбежать и в 1947 году покинул территорию Литвы. Осенью 1949 года его забросили через Лондон при участии британских спецслужб: разведка перехватила письмо Лукши своей подруге Регине Будрекайте. Группа Лукши высадилась успешно, а прикрывавшую его группу бойцов во главе с Ширвисом перехватили: двое были взяты живыми, один был убит. Ширвис согласился сотрудничать и выдал связного Мощинскаса, который использовался парашютистами Лукши «втёмную». Агенты ГБ вышли под видом «американского десанта» на группу Лукши и предложили встретиться с «отрядом Ширвиса», под именем которого действовала агентура МГБ, в Гарляве (12 км от Каунаса). Заместитель министра ГБ генерал Евгений Питовранов приказал Лукшу взять живым любой ценой, чтобы предъявить его ООН как доказательство действий американских и британских спецслужб против СССР. Проводника, агента Хайнаускаса по кличке «Йонукас» инструктировал сам Питовранов, обещая тому звание Героя Советского Союза, а в деревне Пабартупис было решено подготовить засаду. Однако «Йонукас» по пути неожиданно застрелил Лукшу, который якобы доставал гранату. Остатки группы были ликвидированы отделом Душанского.
Жямайтис был захвачен в лесном бункере в Расеняйском лесу группой Душанского и «выкурен» химической гранатой, а выдал его местонахождение один из людей Жямайтиса, которому «Витаутас» особо доверял. В Москве Жямайтиса лично допрашивал Лаврентий Берия, узнав подробности об убийствах детей в Щяуляйском гетто, и пытался убедить его раскаяться, обещая должность заместителя председателя Совета Министров Литвы по национальным вопросам. Результаты остались неизвестными, поскольку после смерти Сталина Берия сам был арестован, а Жямайтис отказался сотрудничать со следствием и был расстрелян.
Адольфас Раманаускас скрывался до 1955 года в Южной Литве, действуя в партизанском округе «Дайнава» и став заместителем Жямайтиса в ЛЛКС. Раскрыть его местонахождение помог случай, когда диверсионная группа Юозаса Лукши, сброшенная на парашютах на советскую территорию, привезла огромную сумму в долларах США Раманаускасу. МГБ Литвы взял под наблюдение пункты обмена валют. 12 октября 1956 года сотрудники МГБ арестовали Адольфаса Раманаускаса вместе с женой Бируте, двумя телохранителями, дочерью и тёщей на выходе из квартиры осведомителя МГБ. В допросе Раманаускаса участвовали двое подчинённых Душанского, Гилелис Блохас и Николай Шабалдин, причём в ходе допросов применялись пытки. Раманаускас как деятель антисоветской организации был приговорён к расстрелу: приговор привели в исполнение 29 ноября 1957 года. Его жена Бируте Мажейкайте-Раманаускене (лит.Birutė Mažeikaitė-Ramanauskienė) получила пять лет за хранение оружия, а дочь и тёща были освобождены и получили разрешение поселиться в Каунасе. По другим сведениям, Бируте получила восемь лет тюрьмы и в дальнейшем подвергалась преследованиям.
Несколько раз Душанский вынужден был заступаться за литовских евреев, которым грозила статья 58 УК РСФСР. В ноябре 1945 года он сумел спасти от суда 57 каунасских евреев, которые собирались попасть в Палестину через Польшу в канун католического праздника поминания «Велина»: их выдал водитель-литовец. С подачи полковника юстиции, прокурора по Литве от Западного пограничного округа Ивана Южного, и его зама майора Шмонова, 11 мужчинам предъявили обвинения в «нахождении без разрешения в приграничной зоне» (статья 74 УК СССР от 1926 года), все получили по полгода тюрьмы. Летом того же года во время послевоенных депортаций немцев в Красноярский край Нахман вынужден был спасать подругу жены, немку по матери, которую пытались депортировать. Ему предлагали самому уехать в Палестину, но Душанский отказался, продолжая тайно помогать евреям. Один из репатриированных, Шауль Рабинович, отправил западным властям информацию Душанского по разыскиваемому генералу СС Карлу Егеру, которая привела к осуждению последнего как военного преступника.
С 1953 года Душанский работал в Вильнюсе в отделе по розыску военных преступников республиканского управления госбезопасности, получил звание подполковника в 1956 году. По своим словам, ушёл с оперативной работы, когда осознал, что сделал всё возможное, чтобы переловить полицаев и карателей, и занялся документацией и учётом в отделе по розыску военных преступников. Окончил юридический факультет Вильнюсского университета (1964). В 1967—1971 годах — заместитель начальника новообразованного 5-го отдела КГБ Литовской ССР (по борьбе с идеологический диверсией). В отставку вышел в 1971 году, репатриировался в Израиль в 1989 году. Литовские евреи-эмигранты встречали Душанского как героя: некоторым из них он помог уйти после войны на Запад с помощью сионистской еврейской организации «Бриха».
В 1996 году Генеральная прокуратура Литвы возбудила против Душанского уголовное дело по обвинению в геноциде. Ему инкриминировались репрессии против литовских антисоветских партизан (в частности, в расстреле в Райняйском лесу), пытки и убийства арестованных партизан и клевета на некоторых из них (в том числе и в обвинениях в адрес Юозаса Лукши как участника Холокоста). В 1999 году Генеральная прокуратура Литвы дважды обращалась в министерство юстиции Израиля с просьбой допросить Душанского как свидетеля: официально министерство юстиции Израиля отклонило запрос как «дискриминационный». В 2001 году прокуратура Литвы отправила ещё одно письмо с просьбой возбудить израильской прокуратурой уголовное дело против Душанского в случае, если он не будет выдан Литве, но ничего не добилась.
Израиль не удовлетворил ни один запрос Литвы об экстрадиции Душанского, поскольку истёк срок давности по уголовному делу, составлявший по законам Израиля 20 лет. Израильская сторона также утверждала об антисемитском характере уголовного дела, напомнив, что на момент возбуждения уголовного дела в Литве проживало не менее 20 сотрудников КГБ и НКВД, которые были вовлечены в аналогичные меры возмездия, но не преследовались по этому закону; литовцы в ответ заявили, что все упомянутые Израилем сотрудники не участвовали в подобных операциях.
Душанский обвинял литовские власти в «двойных стандартах», которые возбуждали уголовные дела за советскую пропаганду и при этом не предъявили обвинения никому из литовских коллаборационистов, причастных к убийствам евреев. Несмотря на признание им фактом того, что литовские националисты фанатично верили в правоту своего дела, он заявлял, что власти Литвы специально не рассказывают полную правду об убийствах гражданских лиц, совершённых в годы войны литовскими националистами. В своём последнем интервью Душанский отверг все обвинения литовской прокуратуры в свой адрес:
Я офицер и честно служил Советской власти, служил делу, в которое верил, воевал с бандгруппами убийц и карателей, воевал с нацистскими пособниками — холуями.
Нахман Ноахович Душанский скоропостижно скончался в Хайфе 20 февраля 2008 года.
В дальнейшем его имя неоднократно упоминалось в литовской в прессе и литературе: так, в 2016 году литовская писательница Рута Ванагайте выпустила книгу «Наши» о Холокосте в Литве и о преступлениях литовских националистических движений против евреев, за что ряд современных литовских националистов презрительно стал называть писательницу «Душанскене», расценивая её заявления как клевету. Депутат Сейма Литвы Арвидас Анушаускас в открытом письме к Эфраиму Зуроффу обвинил Душанского в том, что тот якобы сваливал вину в убийствах евреев на Юозаса Лукшу и Адольфаса Раманаускаса, заявив, что имена всех причастных к преступлениям Холокоста в Литве были давно установлены и что среди них никогда не упоминалась фамилия Раманаускаса.
Выжил / пропал без вести / погиб:
выжил
Близкий:
нет
Дата и время создания карточки:
2022-05-18 06:36:46
Дата и время последнего изменения:
2022-05-23 16:05:37
При использовании материалов сайта ссылка на www.pobeda1945.su обязательна.
