Сайт открытый - регистрация необходима только при добавлении информации.

Авторизация
Логин (e-mail):

Пароль:

запомнить



Зарегистрироваться
Забыли пароль?


Организации
Приглашаем к сотрудничеству все организации, которые активно участвуют в сохранении памяти о Великой Отечественной войне. Компании, присоединившиеся к проекту
Статистика
157864
9907
6912
53038
1

Наши баннеры
Мы будем благодарны, если Вы разместите баннеры нашего портала на своем сайте.
Посмотреть наши баннеры







© 2009 Герасимук Д.П.
© 2009 ПОБЕДА 1945. Никто не забыт - Ничто не забыто!
Свидетельство о регистрации СМИ: Эл № ФС77-36997


© Некоммерческое партнёрство "Историко-патриотичекий Клуб "ПатриоТ-34"
Свидетнльство о госрегистрации НО
Свидетельство о внесении записи в ЕГРЮЛ
Регистрация Поиск Фронтовика Поиск подразделения Помощь О проекте

Карточка Фронтовика

Кобернюк Вера Корнеевна



Пол:женский
Дата рождения:0.0.1923
Место рождения:Украинская ССР, Винницкая обл., Чудновский, с. М.-Коровинцы
Национальность:украинка
Должность:снайпер армейской роты девушек-снайперов
Звание:гвардии младший сержант

Попечитель:

Фарит Султанов

Подразделения, в которых служил Фронтовик:

153 армейский запасный стрелковый полк
21 гвардейская стрелковая Невельская дивизия
29 гвардейская стрелковая Ельнинская Краснознамённая ордена Суворова дивизия

Захоронение:

-
Дополнительная информация
Домашний адрес во время войны:
Родственники во время войны:
Дата призыва:0.0.1943
Место призыва (военкомат):Зональный РВК, Алтайский край, Зональный р-н
Дополнительные сведения:В действующей армии с 24.04.1944. Воевала с немецкими захватчиками в составе 29 гвардейской стрелковой Ельнинской Краснознаменной дивизии в должности снайпера отдельного гвардейского стрелкового учебного батальона. Действуя снайпером, с 25 апреля по 18 мая 1944 в районе деревни Зимари уничтожила 3 гитлеровцев. За проявленный героизм награждена медалью «За отвагу» (27.05.1944). Воевала в составе 153 армейского запасного стрелкового полка в должности бойца армейской роты девушек-снайперов. В летних наступательных боях под г. Идрица, Себеж и ст. Паст уничтожила 16 немцев. В оборонительных боях за г. Добеле уничтожила 2 немецких наблюдателей и была тяжело ранена. На боевом счету имеет 22 уничтоженных гитлеровцев. За проявленный героизм награждена орденом «Отечественной войны» 2 степени (31.10.1944). Девушка с характером, или снайпер Вера «Снайпер обязан быть отважным и хладнокровным, решительным и смелым. Во всех случаях поражать наверняка и с первого выстрела». (Из памятки снайперу – истребителю фашистов) В Центральной женской снайперской школе в Подмосковье шло обучение второго набора девушек-снайперов. Среди двух тысяч обучающихся была и Вера Кобернюк (позже она сменила эту фамилию на Зубченко). Примечательно, что большая часть девушек были дочерьми так называемых «врагов народа». Думается, что произошло это по двум причинам. Во-первых, эти девушки, пройдя суровые жизненные испытания, обладали твёрдым характером. Во-вторых, быть снайпером – почётно, но по опасности можно сравнить разве что со штрафбатом – потери среди снайперов были огромными. Кстати, характер у Веры Корнеевны действительно твёрдый, но при этом она удивительно добрая, душевная и жизнерадостная женщина. В ноябре 1943 года Вера вместе с другими выпускниками школы прибыла на 2-й Прибалтийский фронт в 3-ю ударную Армию, дислоцировавшуюся тогда в Калининской области. Свежее пополнение направили в отдельную армейскую роту, которая состояла из девушек-снайперов первого выпуска Центральной женской школы снайперов и к тому времени уже сильно поредела. Для выполнения боевых задач снайперов повзводно прикрепляли к дивизиям, где в них была особая необходимость. Боевая жизнь девушек-снайперов проходила, в основном, в траншеях или засадах на нейтральной полосе. Впереди были фашисты, сзади – свои. Приходилось часами или даже сутками лежать или сидеть в укрытии. В такие минуты думала Вера о родном доме, о маме, которая осталась там с тремя детьми, без мужа, потому что его в 1937 году арестовали по ложному доносу. Вспоминала Вера и о том, как в 1932 году, когда она была ещё совсем ребёнком, их семья приехала из Нарымской ссылки в Зональное строить железнодорожный разъезд №53. Кругом была голая степь, заросшая полынью, от которой во рту стояла горечь… А ещё Вера с лёгкой грустью думала, что не успела станцевать вальс на школьном выпускном вечере. Вместе с двумя своими одноклассницами – Верой Петрик и Аней Торопчиной – она была в мае призвана в действующую армию… Выслеживать из укрытия врага снайперам приходилось только тогда, когда наша армия была в обороне. Как только начиналось наступление, девушки-снайперы становились и пехотинцами, и санинструкторами. Приходилось даже вступать в рукопашную схватку с гитлеровцами. В 1943-1944 году в войне наступил коренной перелом. Фашистам всё чаще и чаще приходилось отступать, от злости и бессильной ненависти они уничтожали всё на своём пути и дрались ожесточённо. В Прибалтике при освобождении Латвии Вера Кобернюк была тяжело ранена немецким снайпером. Спасла её обыкновенная пуговица от бушлата. Пуля попала в пуговицу, буквально вбив её в позвоночник. После тяжёлой операции в полевом госпитале Вера была отправлена долечиваться в тыл. В вагоне-теплушке она была одна среди солдат-мужчин. Солдаты очень бережно относились к ней и заботились о девушке всю долгую дорогу. Поначалу прогнозы врачей были неутешительными, но их профессионализм и упорство Веры сделали почти невозможное – она встала на ноги. В том же госпитале лечилась и военврач из части Веры. Когда девушки узнали, что их часть перебрасывают из Прибалтики в Белоруссию, то сбежали из госпиталя, чтобы не отстать от своих. До части добирались и пешком, и на попутных машинах, но главное – успели. В Белоруссию шли маршем по 50 километров в сутки. На коротких привалах падали замертво от усталости. Спали всего по четыре часа. Рана у Веры болела нестерпимо, ведь была уже глубокая осень, а спать приходилось на голой земле, подстелив под себя лишь шинель. Стиснув зубы, наша землячка терпела боль и упрямо шла вместе со всеми вперёд. Фашисты отчаянно сопротивлялись, не желая уходить с захваченных территорий. Бывало, что в течение суток приходилось отбивать до 12 атак гитлеровцев. Один из боёв Вере запомнился особенно хорошо. Фашисты двинулись в очередную атаку. Они шли во весь рост, не прячась, стреляя из автоматов и крича: «Хайль Гитлер!» Было понятно, что они порядком хватили спиртного перед атакой. От роты, где служила девушка, уже осталось человек тридцать. Многие командиры погибли. Казалось, что ещё чуть-чуть, и наши дрогнут… И тут снайпер Галина Кочеткова поднялась во весь рост с гранатой в руке и прокричала: «За мной! В атаку!» Все, кто был жив, даже раненые бойцы, поднялись следом за ней и с криком «Ура!» устремились в контратаку. Гитлеровцы дрогнули, повернули назад и побежали… Затем была Польша. В почти полностью разрушенной Варшаве уцелевшие жители встречали русских цветами. Они обнимали наших солдат, целовали, несли им продукты – всё, что у них было. В одном из боёв на польской земле Вера была контужена. Подлечилась немного в полевом госпитале, и снова в строй. Впереди были самые главные бои – впереди был Берлин. О наступлении на логово фашистского зверя много написано, рассказано и снято фильмов, потому, думается, читателям будет вдвойне интересно узнать, что в этом сражении наша землячка принимала самое непосредственное участие. Как известно, наступление началось ночью, при свете мощных прожекторов, что специально были доставлены на передовую. Служили в батальоне осветителей в основном девушки, которым не приходилось бывать в боях, и они могли растеряться при артобстреле. Военным советом армии было решено направить в батальон осветителей тридцать коммунисток из снайперской роты, чтобы во время боя они могли личным примером повлиять на необстрелянных прожектористок. Среди этих тридцати героинь была и Вера Кобернюк. Во время движения к передовой прожекторный батальон был замечен фашистами. Они обстреляли его из орудий. Одна из машин загорелась. Расчёт прожекторной установки на какое-то время растерялся, не зная, что делать. «На помощь пришли девушки-снайперы – лейтенант Артамонова, сержанты Кобернюк, Попова и Власова, – пишет в своих мемуарах генерал-лейтенант Ф.Я. Лисицын. – Пренебрегая опасностью, несмотря на продолжающийся обстрел, они бросились спасать машину, стали сбивать огонь землёй. К ним присоединились прожектористки. Машина была спасена… Во время атаки нашими войсками первой линии вражеской обороны фашисты открыли по светящимся прожекторам сильный огонь из дальнобойных орудий. Многие прожектористки были ранены или убиты. И всё-таки установки продолжали светить. Выбывших из строя тут же заменили девушки-снайперы и выполнили боевую задачу до конца». За операцию по спасению машины Вера Кобернюк получила благодарность в приказе, подписанном лично И.В. Сталиным, №359 от 2 мая 1945 года, а её маме – Анисье Петровне – в Зональное было отправлено похвальное письмо от командира части. День Победы гвардии младший сержант Вера Корнеевна Кобернюк вместе со своими подругами встретила у стен Рейхстага. Уже через много лет после окончания войны Вера Корнеевна встречалась со своими однополчанами. Были слёзы радости, были воспоминания, была радость от того, что выжили, выстояли, несмотря на поистине нечеловеческие условия и тяготы, что им пришлось преодолевать наравне с мужчинами. Вспоминали героические женщины своих погибших товарищей и места, где они похоронены (снайперов, как правило, хоронили в отдельных могилах, а не как всех бойцов – в братских). А ещё, конечно же, вспоминали, как в редкие минуты затишья на передовую приезжали известные артисты. Например, в Прибалтике они слушали проникновенные песни Клавдии Шульженко, а в Белоруссии перед бойцами выступала знаменитая Лидия Русланова. В ноябре 1945 года Вера вернулась домой. Год проработала военруком в школе, но открывшаяся рана заставила надолго лечь в госпиталь. Потом Вера Корнеевна работала в первой библиотеке в Зональном. В 1948 году по комсомольской путёвке поехала в Западную Украину, в город Черновцы, восстанавливать советскую власть. Тогда там хозяйничали бендеровцы. Пришлось фронтовичке снова браться за оружие и лицом к лицу столкнуться с этими полуфашистами. Ей снова повезло, и домой она вернулась в 1950 году живой и невредимой. Потом были работа в Бийской опытно-селекционной станции в отделе защиты растений, замужество, рождение четверых детей… Сегодня В.К. Зубченко на заслуженном отдыхе. Она живёт одна, муж рано ушёл из жизни. Вера Корнеевна – участница и инвалид Великой Отечественной войны, ветеран труда, относится к категории репрессированных. В 1960 году отца Веры Корнеевны реабилитировали, и она наконец-то освободилась от обидного клейма «дочь врага народа», которое долгие годы давило, принижало человеческое достоинство. До наших дней, через всю войну эта мужественная женщина пронесла любовь к цветам, и до сих пор летом её усадьба полыхает разноцветьем. На дворе весна, весна 67-й годовщины Великой Победы. Пройдёт совсем немного времени, и палисадник нашей героической землячки засверкает яркими красками цветов, как бывает только на земле, где нет войны. Пусть так будет всегда! Валентина ЛЕМЕШОВА, с. Зональное ФОТО из архива редакции и альбома 22 фашиста уничтожила снайпер из Алтайского края Вера Кобернюк 28 января 2015 г., 06:53, ИА "Амител" Невероятно вместительной может быть жизнь женщины-фронтовички. Дочь "врага народа" и многодетная мама, снайпер и научный сотрудник. Все это – Вера Корнеевна Кобернюк-Зубченко из села Зонального. "Ленинград – освобождали!" Сколько лет бабе Вере, не знают толком даже ее близкие. То ли 88, то ли больше. Путаница произошла, когда семья девочки, репрессированная и депортированная с Украины в Нарым, восстанавливала утерянные метрики. Отвечая на запрос, писарь одного из украинских загсов зачем-то приписал Вере лишний год. После войны ошибка перекочевала в паспорт. "Так и живу всю жизнь, сама себя обгоняю", – смеется ветеран Великой Отечественной. Приписанный год – сущая мелочь по сравнению с тем, что ей пришлось пережить. В начале 30-х годов семью деда Веры Корнеевны, трудолюбивую, а посему кулацкую, бездоказательно сослали из благодатного украинского села на север Сибири. Так в 4 года Вера стала внучкой, а вскоре и дочерью врага народа, когда ее отца, классного строителя Корнея Кобернюка, сначала направили из Нарыма в Зональное на строительство Бийской опытно-селекционной станции, а затем вновь арестовали. Повод для ареста долго искать не стали. Соседом семьи Кобернюк был начальник политотдела местного отдела НКВД по фамилии Шмидт. Она и стала основанием, по которому Корнея в 1937 году обвинили в связи с немецким шпионом. Больше Вера своего отца не видела. А едва в 1943 году ей исполнилось 18 (с учетом прибавленного года), вместе с другими девочками из 10 класса Верой Петрик и Аней Торопчиной, не дождавшись выпускного, она ушла на фронт. Попав в подмосковную центральную школу снайперов, долго не могла приучить себя к мысли о том, что придется стрелять в живых людей, но попроситься в медсестры или радистки дочь "врага народа" так и не насмелилась. За полгода всеобуча их снайперскую роту научили быть невидимой, двигаться бесшумно, рассчитывать скорость ветра, траекторию полета пули, обращаться со снайперской винтовкой, попадать белке в глаз. На передовую они попали в перелом войны в составе Калининского (позже переименованного в 1-й Прибалтийский) фронта в пекло, под Ленинград. И страшно, и любопытно было необстрелянным девчонкам увидеть, какие они, немцы. Одна из вчерашних курсанток неосторожно высунула голову из окопа и тут же получила пулю в лоб. "Нелюди", – решила Вера, глядя на убитую подругу. Эта смерть исцелила ее от страха выстрелить в живого человека. Вот он, пожалуй, и ответ на вопрос, щепетильный для женщины, призванной давать жизнь. Сама я, наверное, так и не решилась бы его задать. – Я с войны вернулась – на меня в Зональном пальцем показывали: она, мол, людей убивала. А я, верите -нет, курицу сама зарубить не могла, соседей просила. Кто не пережил, тот не поймет. Нас в снайперской школе научили одной жесткой истине: не ты, так тебя. Очень мне не хотелось быть убитой. А на моих руках знаете сколько ребят от ран умерло? Я с разведчиками на задание уходила – вместо медика им была. Бинтую раненого, а он хрипит: "Сестричка, помоги". И сама реву, потому что помочь ему уже нельзя. Так что у меня свой счет с немцами был. Ненависть очень помогала. И надежда – год-то был переломный, 1943-й, мы уже Ленинград освобождали… – Баба Вера, ряд историков полагает, что нельзя говорить "освобождали" по отношению к городу, который не смогли взять немцы. Но фронтовики говорят именно так. Почему? – Мы стояли у Пушкина, там был плацдарм – "аппендицит" близ Пулковских высот, немцы с него по нашей обороне били, мы их долго оттуда выбивали. Удивительно, что даже тогда Ленинград не давал нам забыть о себе. Днем мы воевали, а ночью в темноте памятники истории смотрели в нейтралке. В Пушкине многих наших убило. И я на волосок от смерти ходила, но выжила, словно хранима чем-то была. Или Кем-то… Поэтому все-таки освобождали. Везучая Вера Вера Корнеевна рассказывает столько случаев своего чудесного спасения, что сомнения уже не остается, кто он – этот Кто-то. Пару раз авиабомбы рядом с ней падали и не разрывались. Как-то блиндаж, в котором жили снайперши, немецкий "Скрипач" огнем накрыл. Девчонок за 5 минут до этого командир вызвал. Вернулись – воронка вместо блиндажа. Баба Вера пытается голосом показать, как работала немецкая зенитная установка, которую немцы внедрили в ответ на нашу "катюшу". Звук и впрямь напоминает скрипичный. А однажды во время передышки в запасном полку она встретила своего земляка, парня родом из Бийска. Поговорили недолго, прощаясь, он сказал, что женится на ней после войны. Отошел от Веры на 100 метров, и убило его прямым попаданием. Уже позже в Прибалтике девушку пуговица спасла. В паре с подругой она должна была снять вражеский пулемет, но немцы засекли их. Наши молодцы из разведроты ввязались за девчонок, отбили их, но немецкий снайпер успел задеть Веру, пуля вместе с металлической пуговицей бушлата в позвоночник вошла, от смерти девушку спасла да так навсегда в спине и осталась. Врачи трогать ее не решились, если честно, они вообще не верили, что Вера на ноги встанет. А она, узнав, что ее родную 21-ю гвардейскую дивизию перекидывают в Белоруссию, удрала из госпиталя. Догоняла своих автостопом, на попутках и марш-бросками. Успела, довоевала, дошла до Берлина. И День Победы запомнила дикой ушной болью. Радостную весть армейцы встретили бешеной канонадой, а на майской траве сидели с открытыми ртами, чтобы не полопались перепонки, ревущие от счастья девчонки. Летом 45-го из Германии в Зональное пришло фото, ради которого Вера сменила удобные форменные брюки на юбку. На обороте – надпись "Родной семье от Веры. Не забывайте". Дочь "врага народа" на Украину поехала – бандеровцев бить. Не забыть бы ни слова Баба Вера рассказывать о войне не любит, но умеет, причем в деталях, резких не по-женски. Воображение рисует 18-летнюю девчонку, окопавшуюся в сугробе. Цель иногда сутками выслеживали, помня негласное правило – ни в коем случае не попадать в плен. Но как это можно, не шевелясь, без еды, воды и туалета? "Когда сутки неподвижно ждешь, не хочется ничего", – объясняет фронтовичка. Удивительно, фронтовые барышни не простывали, циститами не болели, а против цинги хвою кипятком заваривали. Первую боевую медаль, "За отвагу", Вере вручил командующий 2-м Прибалтийским фронтом Андрей Еременко, за "открытие счета" убитых немцев. От президента Белоруссии Александра Лукашенко – медаль "За освобождение Белоруссии". Орден Отечественной войны у нее – за Ригу. Из-за пули в позвоночнике она не могла учиться в вузе, постигала аграрную науку самоучкой. Сватал Веру после войны бравый курсант училища НКВД из Свердловска, да дочь "врага народа" отказала, побоявшись испортить парню карьеру. Замуж вышла за местного Павла Зубченко. Его, увы, уже нет в живых, но в крае помнят заслуженного механизатора России, кавалера орденов Ленина и Трудового Красного Знамени. Трое детей и пятеро внуков род Кобернюк-Зубченко продолжают, а Вере Корнеевне все война снится, все она диалоги с врагом ведет, короткие, длиной в полет пули. В дебатах с фашистами последнее стальное слово Вера всегда оставляла за собой. И сейчас новости по телевизору смотрит, замерев напряженно, словно врага в сугробах выслеживает: "Хочу спокойно жить – и не могу, война не дает. Как смотрю телевизор, так мне плохо. Фашисты вернулись…" Вряд ли баба Вера преувеличивает. Они и впрямь вернулись, эти "правильные" украинцы, убивающие "неправильных", ратующие за Украину "без жидов и москалей". Кто вообще нам сказал, что ЭТО не вернется? Мы расслабились, и нам отплатили – сожженными заживо жителями Одессы, уничтоженным Славянском. Не забыть бы ни слова из того, что говорит про фашизм баба Вера, воительница-освободительница, контуженый солдат 19 лет от роду, которого Европа охапками цветов в мае 45-го закидывала. Из публикации Н.А. Лобковской в 2000 г. в "Военно-историческом архиве": "В октябре 1942 г. ЦК комсомола обратился к молодежи с призывом овладеть оружием и вместе с отцами и братьями встать на защиту Родины. Вскоре Главвсеобуч при Центральной мужской снайперской школе под Москвой на станции Вешняки создал женские курсы снайперской подготовки. Однажды перед расположением 2-го батальона был замечен немецкий снайпер, который каждый день подстреливал наших бойцов, пробиравшихся к походной кухне или за боеприпасами. В эту роту направилась я с Верой Кабирнюк и ее напарницей Машей Путевских. Разместились на разных направлениях, на стыке траншей, определив каждой сектор наблюдения и обстрела. Местность была пересеченная, лесистая, впереди высотка. Откуда стрелял снайпер, солдаты сказать не могли. Началось терпеливое изучение переднего края противника и выслеживание снайпера. Мы установили, что у противника сплошной линии траншей на этом участке нет. К высотке, на которой находился противник, с тыльной стороны подходил лес, что давало возможность врагу скрытно подходить к ней. А наши траншеи проходили по небольшой возвышенности. Так что между нами и немцами была небольшая лощина шириной 200—250 метров. На третий день утро было тихое, воздух прозрачным, солнце освещало оборону противника. Вдруг прозвучал выстрел, и нам удалось засечь его по легкому дымку на фоне леса и определить район, откуда стреляли. На этом месте сосредоточили все внимание. На следующий день, еще до восхода солнца, прибыли на место, устремили взоры вперед. Вдруг вижу невооруженным взглядом — метров 30-40 левее от моего ориентира стоит немецкий солдат, в белой рубашке, китель на плечах, офицерская фуражка на голове, и рассматривает нашу оборону. В первое мгновение даже растерялась, увидев его так близко и четко. Но тут же осознав, что это враг, взяла на мушку и выстрелила. Однако поторопилась и попала в фуражку. Фуражка упала, а он стоит. Фриц понял, что стрелял снайпер, помахал мне кулаком и исчез. С этого момента началась наша дуэль не на жизнь, а на смерть. Мы не видели, но постоянно чувствовали его присутствие. Мы всячески вызывали его на выстрелы, и однажды он выстрелил на приманку Веры Кабирнюк, что подтвердило его местоположение. А вечером, когда солнце осветило нашу сторону, я допустила оплошность, не закрыв затемнителем окуляр прицела — и солнечный луч попал на оптику. Враг сразу выстрелил, пуля попала в металлическую оправу прицела и рикошетом пошла в каску, ранив меня в висок. Я ухватилась за голову, боли не чувствую, а кровь течет, правда, не очень сильно. В одно мгновение, оставив свою винтовку в прежнем положении, метнулась к Вере. Схватила ее винтовку и с ее ракурса стала наблюдать за ним. Когда он приподнялся на фоне неба и сквозь кусты появился контур его каски, я взяла прицел ниже каски и выстрелила. Кусты чуть наклонились, и что-то покатилось вниз по склону. Больше оттуда не стреляли. Пленные, взятые на этом участке, показали: это был не снайпер, а офицер, командир подразделения. Этот офицер тренировался в стрельбе по нашим солдатам. Это был единственный гитлеровец из 89, мною уничтоженных, которого я видела в лицо и восприняла как человека. Обычно же мы стреляли, как в школе, как бы по мишеням, зная, что это враг, который пришел в нашу страну грабить и убивать. При этом было одно желание — скорее освободить нашу землю от насильников — фашистов и закончить войну. Мне же из этой дуэли на всю жизнь запомнился грозный кулак и остался шрам на лбу от пули, которая чуть не лишила меня жизни." (Нина Алексеевна Лобковская "Была такая рота...")
Выжил / пропал без вести / погиб:выжил
Близкий:нет
Дата и время создания карточки:2016-08-17 16:54:38
Дата и время последнего изменения:2020-02-09 15:43:18
При использовании материалов сайта ссылка на www.pobeda1945.su обязательна.